начало на 1 стр.

Тебя везут на комфортабельных автобусах, отменно кормят, кровати готовы. Там всё по системе, которая тебе даёт возможность больше и лучше отдохнуть, чем здесь. Но, опять же, бывает приятно, когда постоянные встряски, неожиданные и смешные ситуации, и непредвиденные… Однако у нас в России вообще никогда не понятно, что будет хотя бы завтра. Это, конечно, изматывает.
– Там они любят тебя, если ты – номер первый. Пока ты на вершине, они суперски с тобой обращаются, а потом начинают: «Давай, давай, парень, за всё в жизни надо платить». Человечности там явно меньше. Впрочем, и у нас её почти не осталось в старом понимании. Сейчас везде доминируют финансовые отношения.
– Что в России, что в Америке первые номера пользуются успехом, популярностью и так далее. Конечно, я полностью согласен, что финансовые стороны доминируют нынче во всём. А в России без денег уже вообще никуда. Но всё равно ведь остаются нормальные, душевные люди, которые помогают. Просто, может, мне везло, что в жизни меня окружали довольно-таки приятные личности. В той же Америке никто никого не заставлял предоставлять мне особых условий, когда я был ещё никем. Но мне там обустроили всё по высшему разряду. Помогали и с жильём. В данный же момент, в нынешнем коллективе, который собрался в «Ледовой симфонии», у нас очень хорошие ребята. И даже если какие-то неприятные внутренние ситуации возникают, мы спокойно всё обсуждаем на собрании. Мы непременно даём ещё один шанс людям, никого просто так не выбрасываем на помойку. И если, в принципе, посмотреть на состав, то без очень многих исполнителей шоу могло бы и обойтись. Но всё равно тур даёт возможность этим людям заработать.
– В вашей жизни роль путеводной звезды и второй мамы сыграла Татьяна Анатольевна Тарасова…
– Эта женщина действительно заменила мне маму в те годы, когда я был в Америке и вообще когда у меня происходило взросление. Восемнадцать, девятнадцать, двадцать лет – в принципе, я был тогда большим ребёнком. И, конечно, это тот человек, который дал мне будущее. Всё, чем я сейчас владею, как живу, где работаю, – это всё плоды работы с Татьяной Анатольевной Тарасовой.
– А Алексей Мишин, вероятно, сохранил вечную боль от того, что вы ушли от него к ней.
– По-моему, это естественно: люди сходятся, люди расходятся... Хотя, если бы я был на его месте, не знаю, как бы отреагировал. Наверняка была у него обида из-за того, что я ушёл. Он ведь столько потратил на меня и времени, и своих денежных средств на все эти сборы и так далее. У меня же тогда денег вообще не было. Но, с другой стороны, я ему освободил место, упростил работу с Женей Плющенко. И он тогда уже полностью отдавал все свои силы работе с Женей. Благодаря этому Женя и выиграл Олимпийские игры. Когда я ушёл – он всё равно ведь победил на Олимпиаде. Конечно, люди по-разному воспринимают какие-то нештатные ситуации. Если что-то случается со мной в этой жизни, я практически не обижаюсь ни на кого. Стараюсь лишний раз не расстраивать себя. Это жизнь. В ней всё равно будет и грязь, будут и радости.
– Мужское фигурное катание, наверно, не знало такого накала конкурентной борьбы, как у вас с Плющенко. Разве что американец Байтано и канадец Орсер столь же сильно наэлектризовали в своё время мир. Ваша дуэль с Плющенко в Солт-Лейк-Сити в 2002 году, из которой вы вышли победителем, наверняка будет памятна как самая большая победа в жизни?
– Конечно, это моя высочайшая вершина. Ты поднимаешься на гору, забираешься всё выше. И, в конце концов, вот ты дошёл и поставил флаг: вершина взята! Так же и с этой борьбой. Как только я ушёл от Алексея Николаевича, с девяносто восьмого, даже раньше – с девяносто седьмого – мы уже с Женей начинали всё ожесточённее соревноваться друг с другом на крупных турнирах. И долгих пять лет длилась эта борьба. В принципе, никто другой, если кто-то из нас участвовал в соревнованиях, не мог претендовать на победу.
– Да, вы были как «Реал» (Мадрид) и «Барселона»…
– Конечно, приходилось тяжело. Но приятно сознавать то, что мы столько лет держали уровень фигурного катания на высочайшей ноте. И заставляли других именно к нам тянуться. В конце концов, конечно, именно в 2002 году должна была случиться кульминация. Понятное дело, и он, и я выигрывали к тому времени и чемпионаты мира, и чемпионаты Европы. Для нас они были уже как бы пройденный этап, и естественно, что Олимпийские игры, которые проводятся раз в четыре года, являлись самой большой нашей целью. Понимаете, это была бы знаковая победа друг над другом. Так оно и произошло в Солт-Лейк-Сити. Мы шли пятьдесят на пятьдесят, но изначальный перевес был, в принципе, немножко в его сторону, потому что в предыдущем сезоне я не выиграл у него ни одного турнира. И так сложилось, что и весь адреналин, и все те пять лет, когда мы сражались лоб в лоб, бились изо всех сил, – всё это сконцентрировалось на тех Олимпийских играх. Конечно, до сих пор чертовски приятно осознавать, что у меня получилось. И я выиграл! Но, в принципе, у Жени и серебряная медаль той Олимпиады, и затем в Турине золотая – хорошая коллекция, можно сказать.
– Но после того как вы оба ушли, фигурное катание откатилось назад.
– Да, то, что в данный момент там происходит, на самом деле вообще неинтересно смотреть. После того, как Женя остался один, без меня, и тем более когда он тоже ушёл, уровень катания упал очень сильно. Просто мы настолько тогда сделали широкий шаг вперёд, что даже с одним четверным он спокойно выигрывал у остальных ребят. Да, вроде последний чемпионат мира был более-менее интересным, но всё же показатели, с которыми побеждают сейчас люди, намного более низкие, чем в годы нашего с Женей противостояния. Француз Брайан Жубер выиграл золото, например, с одним четверным и с одним тройным акселем. Но я с таким набором катался, когда мне было шестнадцать лет!
– Да, этим всё сказано.
– Причём катался я так тогда даже во второстепенных турнирах.
– А чисто человеческие остались ли у вас какие-то обиды на Плющенко? По крайней мере, руку друг другу вы всегда жмёте, если встречаетесь?
– Конечно, мы здороваемся и общаемся. Тем более мы провели практически весь проект «Звёзды на льду» вместе на «Мосфильме». Обид у меня никогда к нему не было. Были у меня свои претензии только к Алексею Николаевичу Мишину. Но они остались между мной и Алексеем Николаевичем. А что касается Жени, он был такой же ученик, как и я. Он никогда не делал мне ничего плохого. И я никогда не делал. В основном весь негатив у меня к его тренеру, который вечно пытался нас опять столкнуть и недостойно выражался после некоторых соревнований.
– Но вроде он добрый человек. Внешность обманчива?
– Татьяна Анатольевна всё-таки властная женщина и может иногда что-то такое сказать, но даже она была иногда в шоке от выражений Алексея Николаевича Мишина. Впрочем, не важно. Это всё в прошлом.
– О красивой свадьбе и громком разводе Плющенко знаете?
– Я на самом деле очень уважительно отношусь к этому человеку. Я считаю, что это действительно огромный талант фигурного катания. Но я могу рассказывать о нём только как спортсмен о спортсмене, потому что у нас абсолютно разные жизненные линии, по которым мы сейчас движемся. Наши жизненные пути сейчас почти не пересекаются, поэтому как человека, если честно, я его не знаю. Что касается его и разводов, и свадеб, и детей, я его, честно, поздравлял и с Олимпиадой, ему эсэмэску писал, и звонил, когда у него родился сын. Опять-таки, это же жизнь, и не просто так, наверно, он женился. Вероятно, для него это много значило. Я не в курсе. Знаю только, что он другой. Он более постоянный человек, нежели я. К примеру, я вообще с трудом понимаю, как буду жениться, настолько мне нравится свобода. И очень нравится то, что в любой момент я могу проснуться и поменять любое решение, сделать всё по-другому. Настолько много красивого вокруг, что остановиться мне очень тяжело. А о Жене я знаю только то, что он другой. В данный момент я просто не в курсе, как у него дела на личном фронте, потому что он то разводится, то не разводится...
– Да развёлся всё-таки. А у вас была настоящая любовь? Не какая-то влюбчивость двухмесячная, а такая – чтобы до боли при расставании.
– Не, ну было, конечно. И совсем недавно – боль конкретная… Сколько уже прошло? Год назад встречался с одной девушкой. Даже не то что встречался, а никак не мог наладить отношения. Были и слёзы, была какая-то даже злость. Но, знаете, у мужиков, когда что-то тяжело взять, ты хочешь этого ещё больше. Может, оттого, что я не мог добиться того, чего хотел, у меня вот такое разочарование наступало. Хотя ведь и добивался в то же время…
– Она из Питера?
– Да. Но в данный момент я уже год встречаюсь с Настей. Она москвичка. Я думаю, что вы в курсе, об этом много писали.
– И живёте в разных городах?
– Поскольку у меня проект «Звёзды на льду» был, летом мы отдыхали вместе. Да и просто она приезжала в Питер, я – в Москву. А звёздный этот проект продолжался два месяца. Я жил в гостинице в Москве, она – со мной. Потом у меня начались переезды, и она прилетала ко мне в Америку. Вот так и видимся пока.
– Настало время и о ледовых проектах поговорить. Их на наших центральных каналах проводилось два. Давайте их сравним.
– Я участвовал в «Звёздах на льду». Это проект «Первого канала». А на канале «Россия» были «Танцы на льду». У нас верховодила Тарасова, у нас Женя с Ирой вели. Илья Авербух – постановщик.
– Ирина – это Лобачёва?
– Ирина Слуцкая и Женя Плющенко. Они ведущими были. В другом проекте – Бестемьянова, Букин, Бобрин, Чайковская. Чуть более старшее поколение. Я считаю, что наш проект (не оттого, что именно я там участвовал) был гораздо интереснее для зрителей. Состав фигуристов в «Звёздах на льду» подобрался очень сильный, ведь у нас были практически все олимпийские чемпионы и чемпионы мира. И все молодые, то есть новое, современное поколение: Елена Бережная, Антон Сихарулидзе, Маша Петрова, Лёша Тихонов, Ирина Лобачёва, Татьяна Тотьмянина, Максим Маринин. Собрались у нас именно те, которые в данный момент соревновались и побеждали. В другом проекте были представлены более возрастные знаменитости, «те года» – это Алексей Урманов, Оксана Казакова, Артур Дмитриев, Мария Бутырская, более старшее поколение. У нас постоянно менялись судьи. У нас на каждую тему, на каждый эпизод была новая вариация. У нас также и смешанные пары были, то есть мы менялись партнёрами. По идее, я не зритель и вообще не могу судить объективно, что было лучше. Но мне кажется, у нас было и больше пар, и поинтереснее, поживей действо.
– По телевизионному рейтингу вы их, по-моему, тоже превзошли...
– «Первый канал», мне кажется, по рейтингу вообще превосходит другие каналы.
– Это он раньше доминировал, а сейчас показатели выравниваются. Даже по итогам года «Россия» бывала выше.
– В этом году опять стартуют «Звёзды на льду». Хотя, на самом деле, не мы придумали этот проект. Это вообще американская или английская наработка. И в Америке я смотрел некоторые эпизоды. Там этот проект особой популярностью не пользовался. А вот в России, поскольку наши фигуристы везде побеждали, и очень часто побеждали, фигурное катание вообще очень сильно поднялось. Вот и «Звёзды на льду» показали, как вкусно можно преподносить зрителям фигурное катание.
– В начале разговора вы с чувством произносили слово «девушки». А такое понятие, как «ночная жизнь», вас касается? Может, места какие-то есть, где вы не прочь оторваться, расслабиться и почувствовать себя золотой молодёжью не только в олимпийском смысле?
– Ну не то чтобы уж прямо «золотой молодёжью», хотя мне, на самом деле, двадцать семь только в марте исполнилось.
– Комсомольский возраст!
– Да, поэтому у меня пусть и не всё впереди, но я чувствую себя очень молодым. Хотя, с одной стороны, уже задумываюсь: «Так, уже двадцать семь. Скоро тридцатник». Себя очень тяжело описывать, но поскольку я не постоянный, я сильно завишу от своих эмоций и чувств. У меня каждое утро может повлечь за собой какой-то абсолютно новый день и новые мысли. Я, например, могу совершенно спокойно провести два дня наедине с собой, просто смотреть телевизор, гулять. Смаковать одиночество. С другой стороны, я знаю, что я – человек вечеринок. То есть я очень хочу веселиться. Я хочу гулять. Я хочу знакомиться с девушками. Я хочу шашлыки, гулянки, караоке, бильярды, боулинги – мне всё это очень нравится. И я получаю от подобных дел огромное удовольствие. Без этого я не могу, но в то же самое время я бросаюсь из одной в другую сторону. Иногда у меня даже мама не понимает, что будет дальше, потому что я очень непостоянный человек. Но оторваться – конечно. Во-первых, какой русский не любит… не быстрой езды, а какой же русский не любит выпить и погулять!
– Залётов никаких не было? Двадцать первый век: опасность, СПИД, всё такое. «Надо предохраняться», – сейчас всё талдычат молодым людям люди старые...
– И правильно, что талдычат, потому что алкоголь, конечно, вещь хорошая, но всё, знаете ли, хорошо в меру. Можно делать в этой жизни абсолютно всё. Самое главное – знать, когда следует остановиться.
– Секс – только безопасный?
– (Улыбается.) Разумеется, во-первых, и дети сейчас никому не нужны. И тем более те ещё заболевания… Знаете, можно повеселиться один раз, но так серьёзно, что потом как бы не окочуриться через пару лет. Всё можно делать, надо просто не забывать очень простые вещи, чтобы затем не было головной боли. То же самое, когда выпил, а у тебя машина рядом стоит. Иногда подумаешь: «Да, нормально! Сейчас поедем аккуратненько». А потом – проблемы, как у меня случилось однажды в Америке. Меня арестовали всего один раз. А мороки было на целый следующий год: полгода без прав и так далее. Поэтому сейчас обычно просто оставляю машину у друзей. Или отдаю ключи кому-то. Или вообще даже не выезжаю на машине, а беру такси. Лишних сто рублей заплатил, зато с утра ты просто дышишь спокойно и понимаешь, что всё сделал правильно. А иначе – ладно, если тебя просто арестовали, а не дай Бог что-то случится с кем-то. Это ведь на всю оставшуюся жизнь. Просто молодёжь иногда не понимает… Я и сам, когда был моложе, совсем бесшабашный был. Это сейчас я чувствую, что заметно повзрослел, а раньше и за руль садился выпивши, и вообще всякое бывало.
– Бесшабашность или безбашенность?
– Да, а что там у русских? Знаете ведь, мы сначала что-то делаем, потом думаем.
– А «шашлычок – под коньячок»? Или другой стишок?
– Другой стишок? (Смеётся.) Когда как... Поскольку я очень люблю природу, мы, на самом деле, очень часто выезжаем на шашлыки или куда-то подальше. Например, в Карелию. Ехать долго, но зато это того стоит. Под Питером вообще очень здорово, а если уж туда, поближе к Финляндии, вообще потрясающие места, природа. А так, конечно, и в баньку любим сходить. В основном вообще очень чисты наши действия. У меня есть круг друзей в Санкт-Петербурге. И мы там просто гуляем по Невскому и знакомимся. Это одна из основных наших тем.
– Но всё равно алкоголь – какой? В фигурных бутылках?
– Ой, раньше я не переносил ни коньяк, ни виски, ни даже запах сигар. Я думал: «Господи, что это такое? Ужас какой-то». Но мне говорили: «Когда полюбишь коньяк, то, значит, ты подрос». И вот я подрос, поскольку теперь и в самом деле мне коньяк очень нравится.
– Его можно выпить мало, но всё равно «толк будет» – поэтому?
– Некоторым людям надо выпить не для того, чтобы получить какое-то расслабление или удовольствие. А для того, чтобы улететь куда-то в мир иной. Настоящий коньяк или хорошее красное вино выпиваешь – и ты хорошо себя чувствуешь. Главное, я говорю, во всём знать меру.
– А морские курорты вам нравятся? Белый песок, борьба с белизной тела…
– Поскольку мы с сентября по июнь находимся в холоде, я обожаю тёплые места. В прошлом году, например, летал в Грецию и в Индонезию. В основном у меня лето свободное: июнь, июль, август. Всё, больше нет времени. Редко когда выдаётся какой-то перерыв зимой, но не больше недели. Тогда тоже летаем куда-нибудь, где тепло. Одного любимого места нет, но мне очень нравится Азия. В Европе – там какое-то такое уже всё маленькое, дорогое очень. А Азия, она и уникальна в своём роде, и ещё и дешёвая, и очень красиво там.
– В спортивных играх есть ли у вас принципиальные партнёры, кого обыграть – дело чести?
– В американском туре у нас стоял стол для пинг-понга. И там основной соперник был у меня Антон Сихарулидзе. И каждый божий день, приезжая на каток, мы с ним рубились. В принципе, у нас и в этом году есть стол для пинг-понга. Сейчас я с Романом Костомаровым играю, но пока уровень, конечно, не тот, который был с Антоном Сихарулидзе. И есть ещё такой Александр Жулин. Тоже очень силён в игровом плане, поэтому в Америке мы практически перед каждым шоу играем в футбол. У нас команда хорошая, человек восемь. Бьёмся четыре на четыре.
– Соккер или американский футбол?
– Да, конечно, наш родной европейский футбол. Волейбол пляжный ещё люблю, когда, например, мы проезжаем тёплые места: Флориду…
– Плаваете всеми стилями?
– Плаваю хорошо. Кстати, играли мы знаете ещё во что? В пейнтбол. Обалденно! То есть выезжаешь, у нас тур большой, по лесам прыгаешь, в снегах...
– С президентом России встречаться доводилось?
– Должна была встреча состояться, но нас, как всегда, обманул президент федерации фигурного катания Валентин Николаевич Писеев. После Олимпийских игр всегда проходит встреча с президентом страны, а я как раз в то время ещё находился в Америке и готовился к чемпионату мира, который должен был через месяц состояться. Татьяна Анатольевна была в Москве, позвонила Писееву и спросила: «Когда встреча?» Он сказал, что ничего не планируется, и она улетела в субботу или воскресенье. А на следующей же неделе, во вторник, была встреча с Путиным. Она даже плакала, ей было обидно, что с ней так поступили, поскольку Писеев, конечно же, очень хотел, чтобы выиграл Женя, а не я. И вообще отношения у меня с Писеевым не очень хорошие. Но это личные дела. Просто федерация фигурного катания всегда поддерживала Женю, а не меня. Возможно, поэтому у меня никаких встреч ни с кем из руководства России не было. Только с какими-то американскими конгрессменами.
– А из поп-звёзд? Сейчас, наверно, со всеми уже перезнакомились?
– Да, уже и премию вручал на «Муз-ТВ». И на «Золотом граммофоне». Так что доводилось встречаться со многими. И этот… не «Народный артист», а как их там… И на «Фабрике звёзд» был, так что, в принципе, знакомств хватает.
– Кто хорошо выглядит из звёздных дев?
– Вы знаете, когда смотришь их по телевизору, понимаешь, что телевидение может сделать очень многое: и закрасить, и приукрасить – и все выглядят просто прекрасно. Но в жизни, конечно, это люди немножко другие. «Виагра», кстати, очень симпатичные девушки.
– Там чёрненькую заменили.
– Чёрненькую я что-то не помню. У них светленькая хорошенькая. И «Блестящие», в принципе, тоже. На самом деле, я просто огромный поклонник нашей музыки. Даже когда жил в Америке и менял очень много всего в жизни: и язык, и еду, и это, и это, и это, но что у меня всегда оставалось неизменным – это русская музыка. Наша эстрада. Мне нравится и зарубежная, но почему-то нашу я слушаю постоянно. И в машинах я никогда её не меняю.
– А криминал не заставлял вас менять машины?
– (Проходит мимо длинноногая сибирячка.) …И как же вообще можно спокойно сидеть?! Криминал? Тьфу-тьфу-тьфу, нет, машины мои никто не крал. Это не правило, не закон, но в основном спортсменов-то не трогают, потому что мы зарабатываем как бы на хлеб своим трудом.
– Стиль одежды предпочитаете спортивный?
– Опять же всё зависит от моего настроения с утра. Мне, например, очень нравится одеться в красивую рубашку, стильные брюки, ботинки и выглядеть солидно. С другой стороны, я могу надеть какую-то, знаете, шляпу и выйти в тренировочных разорванных джинсах. То есть опять-таки настолько я не постоянен, что это накладывает отпечаток абсолютно на всё.
– Но какое-то единое правило должно существовать и в такой жизни.
– У меня есть один девиз. Поскольку я вообще-то наивный и мне очень многие вещи нравятся в этой жизни, у меня девиз такой: «Надо проще быть – и люди к тебе потянутся». Просто на самом деле очень многое зависит отнюдь не от тех денег, которые у тебя есть. Иногда, конечно, деньги важны, всё важно в этой жизни, но главными остаются именно человеческие отношения. И порой они намного сильнее, чем те же самые деньги и связи.
– Хочется узнать о вашем бизнесе.
– Я занимаюсь недвижимостью в Америке. Я и строю дома, и продаю их. То есть делаю всё, что связано с недвижимостью. Там помогает мой очень хороший друг Миша Болдин. Это человек, у которого я прожил два года после того, как выиграл Олимпийские игры. Он мне, можно сказать, отец в Америке. А в России я открыл транспортную компанию в Санкт-Петербурге. Называется «Аккорд». Это как трансфер в аэропорт. Также просто обеспечиваем заказы машин с водителем на день или на сколько тебе надо. Так что потихонечку колупаемся… Это я пытаюсь что-то открыть или создать для того, чтобы нормально жить, когда фигурное катание закончится. А оно ведь рано или поздно закончится, и я не думаю, что буду кататься до седых волос и вообще очень долго. И ещё для того, чтобы, повесив коньки на крючок и захлопнув за собой дверь этого холодильника, не встать вот так на крыльце катка и не сказать: «А что же дальше? Я же не знаю ничего». Необходимо, чтобы был фундамент, от которого можно было бы строить дом дальше.
– Самый сложный элемент в фигурном катании, который ещё никому не удавалось сделать, это четверной аксель. Он ведь по-особенному исполняется…
– Да, лицом вперёд на наезд. Вы знаете, я его тренировал. Я знаю, что и другие ребята пробовали. И я уверен, что его сделают, потому что я сам чувствовал, что могу его сделать. Просто я один раз так сильно разбился, что больше уже этот прыжок не пробовал. И не было перспектив на это. Что ещё у нас самое сложное? Много разных прыжков. Каждому своё, но для одного проще выполнять какие-то рёберные прыжки, для других – зубцовые. Опять-таки всё зависит от специфики самого человека.
– А самый лёгкий прыжок для вас – тулуп?
– Самый лёгкий элемент – это поклон. После того, как ты откатался. Когда ты точно знаешь, что всё уже, ты свободен, можешь идти в раздевалку, принимать душ и заниматься своими делами. Но, в принципе, из прыжковых, конечно, легче тройной тулуп.
– Что ж, о чём ещё – о снах, о книгах?
– Книга у меня уже написана. Кстати, она уже вышла в Японии, несколько лет назад. Очень хорошо продаётся. Название – «Преодоление». И только недавно, всего месяц назад, дописал я последнюю главу. Не дописал, а добавил, чтобы она была связана с Россией. Книжка сейчас переводится на русский язык. И начнёт продаваться у нас в стране уже осенью. То есть это та же самая книга, просто немножко дописано про нашу любимую и неповторимую Россию.

P.S. Когда верстался данный номер «Конкурента», стало известно, что Алексей Ягудин намерен вернуться в большой спорт. Это может произойти через год.Алексей начал тренировки под руководством Николая Морозова (который привел к победе на Олимпиаде 2006 года в Турине японскую одиночницу Сидзуку Аракаву), и в ходе этих тренировок Алексей уже  восстановил четверные прыжки.