«Конкурент» беседует с известным российским актёром театра и кино.

В большинстве случаев экранный образ Станислава Дужникова – сильный, волевой человек, мужественный и честный. Таким Станислав предстал перед зрителями в сериалах «Каменская», «ДМБ», в фильме «Параграф 78». В новом отечественном ситкоме «Воронины» Станислав играет забавного добродушного милиционера, который очень любит своих маленьких племянников. Удивительно и приятно, что его экранный образ не далёк от жизни. В общении это позитивный человек с хорошим чувством юмора, добрыми глазами и лучезарной улыбкой. Актёрская карьера Станислава началась десять лет назад. Сегодня он востребованный актёр и в театре, и в кино. Восемь лет играл в труппе театра под руководством Армена Джигарханяна. Осенью этого года был принят в труппу Художественного театра имени А. П. Чехова.

– Станислав, сегодня выходной, воскресенье. Часто ли у вас случаются выходные? И как вообще вы их проводите?
– Если бы вы не сказали, что сегодня воскресенье, я бы, наверное, и не вспомнил. Потому что мои выходные не зависят от того, какой день недели. Если нет съёмок, нет работы, тогда и выходной. Случается это, к счастью, редко. Как провожу? Чаще хочется просто побыть дома, отдохнуть, выспаться. Провести время дома с дочкой – большая радость для меня. И лучший отдых – когда у нас с женой одновременно бывает выходной. Она актриса (Кристина Бабушкина. – Прим. ред.), поэтому её работа какого-то стабильного графика тоже не подразумевает. И если нам выпадает такая удача, то мы просто берём дочку и едем куда-нибудь отдыхать всей семьей.
– Как зовут вашу дочку?
– Устинья. Скоро ей исполнится три года.
– Когда видит вас на экране – узнаёт?
– Узнаёт, конечно. Говорит «папочка» или «моя мамочка», когда видит Кристину. Очень скучает, но мы с женой максимально стараемся строить график так, чтобы оставаться с дочкой по очереди. Бывает, конечно, совпадает, что одновременно спектакли или съёмки, – в это время со Стешей остаётся няня.
– Может, это и стереотип, но многие актрисы не спешат с появлением детей, боясь потерять роли, работу.
– У нас в семье такого вопроса вообще не стояло. Кристина работала почти до самых родов. На шестом месяце она снималась в фильме. Я, конечно, очень переживал, мне хотелось, чтобы она больше отдыхала, не переутомлялась. (Улыбается.) Помню даже такой случай: у Кристины были съёмки, а я отдыхал в этот день и решил съездить проведать её. Подъезжаю на площадку, а в этот момент снималась сцена – гремит взрыв, и актёры падают на землю. Я с ужасом понимаю, что среди них и Кристина. Про этот эпизод я вообще не знал, потому что если бы знал, что она снимается в таких сценах, я бы просто не пустил её на работу. Я подбегаю к актёрам, и тут ко мне с другой стороны подходит Кристина. (Улыбается.) В той сцене, к счастью, снималась не она, а девушка-каскадёр, которую переодели в костюм и парик героини, которую играла Кристина. Но издалека можно было подумать, что это моя жена. Дома я, конечно, серьезно поговорил с женой, она дала мне честное слово, что сниматься в опасных эпизодах не будет точно. А после рождения Стеши уже через два месяца она вышла на работу в театр.
– С недавнего времени вы с женой ещё и работаете в одном театре.
– Да, это действительно так, но спектаклей, где мы задействованы одновременно оба, нет. Вот в кино у нас были совместные работы. Например, в телесериале «Аннушка» режиссёра Сергея Никоненко.
– А как дома? Страсти, наверное, кипят нешуточные? Творческие люди под одной крышей, оба актёры...
– (Смеётся.) Не без этого, конечно. Но если честно, у нас более или менее спокойно обсуждаются темы, связанные с работой. Мы, конечно, о ней говорим, обсуждаем, но не фанатично. Так, чтобы постоянно, наперебой каждый только и делал, что твердил о своей работе, ролях, – такого нет. Единственное, бывает, что иногда нужно отрепетировать текст, мне или Кристине. Допустим на днях премьера, спектакль нужно сдавать художественному совету, и текст нужно хорошо наговорить, хорошо запомнить.
Приходится друг друга просить: «Почитай со мной». Мы это делаем, но, честно говоря, через не хочу. Стараемся вообще все рабочие моменты оставлять на работе, а приходя домой, просто быть дома – отдыхать, получать удовольствие от общения друг с другом, от уюта, от возможности просто побыть вместе.
– А вопросы внимания поклонников, поклонниц вам не мешают?
– Совершенно нормально относимся к их вниманию, это вообще не проблема. (Улыбается.) Если вы имеете в виду ревность, то таких вопросов вообще не возникает. Мне приятно осознавать, что моя жена нравится мужчинам. Любому артисту приятно, когда его узнают, это бесспорно. Но и внимание бывает разным. Безусловно, как и любому человеку, мне не нравится панибратство и хамство, которое тоже, к сожалению, встречается. В таких ситуациях стараешься как-то нивелировать, уходить. Но, большинство людей относятся с позитивом. Кстати, на Байкале прошлым летом был забавный случай. Мы ездили отдыхать на Ольхон и по пути остановились в позной. К нам подошли две женщины, стояли, смотрели так пристально на меня. И потом спрашивают: «Мы правильно на вас смотрим?» (Смеётся.) Я говорю: «Кто же знает, правильно вы на меня смотрите или нет». Они, видимо, засомневались, отошли, между собой пошептались и снова вернулись, улыбаются и говорят: «Всё-таки мы правильно на вас смотрим». И всё это по-доброму, с улыбкой, такое внимание приятно.
– Станислав, а как вы познакомились со своей женой и сколько лет вы вместе?
– Вместе мы уже пять лет, а познакомились очень давно, лет десять назад, на дне рождения Андрея Мерзликина. Общались в одной компании, у нас есть общие друзья. И вот как-то близкий друг нашей семьи Александр Бухаров собрал всю компанию, и мы поехали на природу отдыхать, устроили пикник, сидим, общаемся, шашлык, вино. И вдруг Саша говорит нам с Кристиной: «Ребята, а почему вы не поженитесь? У вас дети будут очень красивые». Мы так переглянулись, посмеялись немножко, но его слова оказались пророческими.
– То есть в какой-то степени вы друзьям своим обязаны за то, что они, можно сказать, устроили ваше семейное счастье. Расскажите о них тогда, пожалуйста, подробней. Вообще, дружите в основном с коллегами, актёрами?
– Друзья, конечно, у меня есть, без них трудно. Не все среди них актёры, это люди совершенно разных профессий. К сожалению, общаться с друзьями удаётся не часто, ритм жизни на самом деле сумасшедший. У актеров всегда так – съёмки, репетиции, гастроли. С друзьями-коллегами всё общение как раз и происходит обычно на съёмочных площадках или репетициях. Нормальных дружеских сборов, посиделок практически не бывает, все в таком бешеном режиме. Потому что много работы, загруженность очень большая. И когда встречаешься с людьми, которых давно не видел, скучал по ним, пусть даже и в рамках работы – это радость. Дружим с семейством Мерзликиных, с семьёй Бухаровых, с Владимиром Капустиным. С Раисой Ивановной Рязановой мы дружим. (Улыбается.) Она для нас с Кристиной, можно сказать, как мама. Частенько ездим к ней в гости. Это очень добрый, душевный человек. Всегда хорошо примет, посоветует по-житейски, например, Кристине, как правильно посолить огурцы, как за цветами ухаживать. (Улыбается.) Поругает иногда нас. С друзьями из родного города (я из Саранска, Республика Мордовия) я поддерживаю отношения, насколько это возможно. Про своих бывших одноклассников, друзей детства стараюсь узнавать, интересоваться, как и что. Знаете, удивительно тепло узнавать, что люди, которых ты помнишь детьми, выросли. И занимаются такими профессиями, что в детстве и предположить было нельзя. Например, мой одноклассник Миша, который был очень спокойным, даже робким мальчишкой, немного ботаником, читал книжки, сейчас на авианосце в Севастополе, на российском флоте – военный врач. (Смеётся.) Обалдеть просто. Другая одноклассница стала детским врачом, хорошим специалистом, хотя в детстве была такая шустрая девочка, егоза, непоседа. А сейчас кандидат медицинских наук, учёная степень. Другой одноклассник занимает большой пост в налоговом управлении, и стал таким не благодаря каким-то связям, а только своему уму, таланту.
– Как вас встречают в родном городе?
– Встречают всегда очень тепло. Моё детство прошло в поселке Шайгово, недалеко от Саранска, там хорошо помнят меня, мою семью. Как-то мы приезжали туда, вместе со мной была и моя жена. И вот мы стоим возле администрации поселковой. К Кристине подходит женщина, местная жительница, лет шестидесяти. А я так неподалёку от них, в стороне стою, курю. А женщина, видимо, приняла Кристину за мордовку и начала с ней разговор на мордовском языке. Минут пятнадцать она что-то ей говорила, руками жестикулировала и в мою сторону показывала. Кристина стоит, ничего не понимает. И тут подходит знакомая нашей семьи, послушала, потом смеётся и переводит. Почти дословно: «Что ты тут стоишь, дура молодая, время теряешь. Приехали артисты с Москвы, вон один стоит, тоже артист, но наш, местный, из хорошей семьи парень. Иди, познакомься». Кристина потом подошла ко мне, смеется и говорит: «Ну что, давай знакомиться, артист из Москвы».
– Артистам из Москвы где больше всего нравится играть? Вообще разделяете зрителя, что называется, территориально? Есть разница между залами или всё всегда по-разному?
– От многих факторов зависит, как проходит один и тот же спектакль на разных сценах. Если говорить о зрителях, то, например, в Москве зритель разноплановый. С разными вкусами, пожеланиями и запросами. А самый строгий зритель для меня лично в Санкт-Петербурге, потому что это действительно культурная столица. Это во-первых. А во-вторых, зрители в Питере избалованы очень хорошими постановками, спектаклями, которые делают БДТ, Маринка. Приезжая из Москвы со спектаклем, который и там когда-то ставился, играть очень тяжело и даже страшно на самом деле. Наряду с Питером, могу сказать, также сложно и волнительно играть, например, в Екатеринбурге, Красноярске, Омске. Это тоже культурные столицы, где строгий и требовательный зритель. Был такой период в середине 90-х, когда по всем городам России возилось очень много халтур, и вот в этих городах зрители иногда подобное просто не принимали, и выступления приходилось отменять. Я расскажу сейчас один случай, который мне рассказали мои друзья, коллеги. Когда творческие коллективы делают антрепризы, то сначала проверяют их на сцене других городов. И вот однажды коллектив N поехал с антрепризой в один из украинских городов. Большой зал на полторы тысячи человек, полный аншлаг. Отыграли первый акт, всё хорошо, зрители реагируют (тем более что это была комедия), аплодисменты, эмоции соответствующие. И вдруг в антракте забегают билетерши с испуганными глазами и администратору труппы говорят, что зритель пошел одеваться. Продюсер, ассистент режиссера пошли в холл посмотреть, что происходит. У гардероба действительно очередь, люди одеваются. Организаторы, режиссер, актеры просто начали уже принимать валокордин, корвалол, потому что это провал, срыв спектакля. Кошмар ведь просто. А зрители оделись и пошли обратно в зал. Просто, оказывается, в зале было очень холодно. (Смеётся.) Можно представить, что за время спектакля пережили организаторы.
– Сегодня вы популярный актёр театра и кино. А как Москву покоряли? Есть душещипательные истории голодного студенчества: маленькая стипендия, проблема жилья – всё то, с чем сталкиваются иногородние студенты?
– После окончания школы сначала я поехал в Казань поступать в институт культуры, но не получилось, и я поступил в училище в своем родном городе. Отучился там чуть-чуть и поехал в Москву. Приехал в столицу в 1991 году, поступил в Щукинское училище, окончил его. Работал в нескольких театрах. Первый – это театр имени Гоголя, потом был «Современник», но там я играл совсем немного, как приглашенный артист. Позже меня пригласил к себе в труппу Армен Борисович Джигарханян. У него я играл почти восемь лет, недавно перевелся по приглашению Олега Павловича Табакова в МХТ. Трудности вначале как у всех были – и проблема жилья, неустроенный быть, и денег не бывало.
– А первая роль в театре когда пришла?
– Первая роль на профессиональной сцене была в спектакле «Моё преступление», французский водевиль, постановка Сергея Ивановича Яшина на сцене театра имени Гоголя. У меня была роль мыльного фабриканта. (Улыбается.)
– Сыграв первую роль, выйдя на сцену, почувствовали, что крылья за спиной выросли? Пришло ощущение славы, успеха?
– Конечно, крылья выросли, появилась некая уверенность. По-другому в нашей профессии невозможно, через такие победы ты и можешь состояться как актер, профессионал. По-другому никак.
– А в кино как прошёл ваш дебют?
– Первая моя кинороль была в фильме Алексея Сахарова «Барышня-крестьянка», тогда я еще был студентом первого курса. Роль эпизодическая, было интересно сниматься, узнать, что такое кино, съемочный процесс. А главная роль была после окончания вуза, в фильме «ДМБ – Бомба». (Улыбается.) А потом сорок работ. Иногда думаешь, что мало снимаешься, мало работаешь. Проходит девять лет – и понимаешь, что за плечами уже какой-то послужной список есть.
– Для творческих людей любое детище важно и близко. Для актеров наверняка все роли важны. Но какая есть лично у вас роль, которую можете назвать пусть не любимой, но самой яркой, запоминающейся?
– Фильм «Отрыв». Тяжелая история, арт-хаус, всего два съемочных дня. Но за это время я потратил столько своей внутренней, человеческой энергии, своих способностей актёрских, сколько я не потратил за всё время. Пожалуй, это самая яркая роль. А вот роли, от которых получал удовольствие… Могу честно сказать, от всех получал удовольствие. Потому что любая роль – она как новый мир, её интересно рассмотреть, разобрать и сделать максимально красивой. И не важно по большому счету, идёт речь о роли в кино или в сериале. Это та же самая отдача. Нужно уметь от каждого мгновения своей жизни получать удовольствие. Потому что когда этого не будет, то не получится ничего впоследствии дарить зрителям. В актёре должно светиться что-то и быть без обмана.
– Что для вас как для актёра более значимо, кино или театр?
– Театр. Это кузница кино. Пусть будет грубо такое сравнение, но кино – это прилавок магазина, где ты свое умение, мастерство показываешь. Насколько оно хорошо, настолько тебе и везет в этой профессии. Кино в любом случае лотерея, никогда не угадаешь, будет интересная картина или нет. Иногда, снимаясь в том или ином проекте, думаешь: а покажут ли его вообще? А потом идёт показ фильма, который всем выносит мозг, все говорят, что это невероятно, – а снимали за три копейки. А бывает наоборот: снимают картину долго, бюджет колоссальный, все предрекают, что это будет просто бомба, суперуспех, нетленка. А в результате получается пшик и всё.
– Кого вы считаете своими учителями в профессии?
– Учение, познание профессии – оно никогда не закончится, нет предела этому процессу. Учителями являются все люди, которые окружают нас, потому что многие вещи, которые потом воплощаются в персонажах, могут быть подсмотрены на улице, от случайного человека, когда видишь его поведение, слышишь манеру разговора. Это происходит практически каждый день.
– Есть роль-мечта – несыгранная, но та, которую ждёте?
– Мечта – она не в одной роли. А в том, чтобы сыграть ту роль, которая по твоему личному мнению, по мнению зрителя (которое и есть самое важное), по мнению коллег и станет той самой ролью-мечтой.