Шура Би-2 родился в 1970 году в небольшом белорусском городке Бобруйске Могилёвской области. Главными занятиями горожан издавна был бобровый гон, благодаря которому город получил в начале XIV века своё название, плюс работа на заводе резинотехнических изделий и деревообрабатывающей фабрике (когда-то чуть ли не крупнейшей в Европе). Подобные занятия как-то не очень привлекали Шуру, поэтому в детстве он пытался найти себя в спорте (одно время он даже занимался каратэ), но после того, как дядя подарил своему 13-летнему племяннику бас-гитару и пластинку Police «Synchronicity», на первый план вышла музыка. Со своим инструментом Шуру без особенных проблем приняли в школьный ВИА, исполнявший самый обычный для того времени репертуар: кавер-версии Beatles и злободневные отечественные хиты вроде «Девочки сегодня в баре» Юрия Лозы.
Лёва Би-2 родился двумя годами позже, в 1972-м, в Минске. Больше всего в детстве он гордился своим дедом, репрессированным полковником и дважды Героем Советского Союза. Учился он очень неплохо и в 8-м классе оказался в театральной студии «Ронт», где и познакомился с Шурой…
Теперь они музыкальные гении. И граждане двух «чужих» стран – Израиля и Австралии. Но не граждане двух «своих» стран – Белоруссии и России.

– Господа, в одном интервью вы сказали, что перед выходом на сцену молитесь. Это правда?
Лёва (Смеётся): Да, у нас есть передвижная синагога и мечеть.
Шура: Мы молимся, да. Правда, в последнее время из нашей молитвы мы убрали всю ненормативную лексику. Этого потребовал наш гитарист. Он сказал, что после такой молитвы не будет выходить на сцену. Теперь мы молимся только приличными словами.
– Есть ли приметы, в которые вы верите? У цирковых артистов, например, важно не грызть семечки, не садиться спиной к манежу.
Лёва: Самое главное для нас – иметь хорошего директора. В этом случае и семечки можно грызть. Тогда семечки можно грызть прямо на сцене!
– Зачитываю вам вопрос от одной вашей поклонницы. «Как вы относитесь к музыкантам, которые используют ненормативную лексику и скачут по сцене голыми? Например, Шнур…»
Шура: Мы прекрасно относимся к творчеству Шнура. Если это всё уместно – ради бога. Мы не используем мат. Не хотим показаться ханжами, просто мы делаем упор на что-то другое… Мы эпатировали раньше, потому что играть особо не умели. Сейчас вроде научились. У нас прекрасные музыканты, самые лучшие в стране. Мы очень довольны этой замечательной командой, поэтому делаем упор на музыку.
– Расскажите теперь, как прошла ваша встреча с президентом Дмитрием Медведевым в рок-кафе.
Шура: Это была не первая наша встреча с президентом. Очень позитивно всё прошло. Он нам делал комплименты. По его просьбе я спел песню «Мой рок-н-ролл». Мне помогали музыканты, в том числе Андрей Макаревич. Я с удивлением обнаружил, что Андрей Вадимович сейчас мощный блюзовый гитарист, он аккомпанировал мне.
– Можете ли сейчас припомнить, когда и при каких обстоятельствах вы познакомились?
Шура: Это случилось в уже далёком 1984 году в минском театре-студии «Ронт». А потом у нас был в меру сумасшедший музыкальный проект, состояло там человек 14, включая духовую секцию. Шоу было весьма театрализованное: на сцену вытаскивали гроб, из которого вылезал Лёва с костылями…
Лёва: Помню, у меня были в те годы американские военные ботинки, которые завязывались на проволоку, рваные штаны и рваная кожаная куртка с хвостиками. Правда, на спине у меня было написано «Police», а не «Sex Pistols». И Шура такой же был.
– А потом было так (цитирую источники): «Лёва зачем-то поступил в институт культуры, найдя там факультет современного театра, а Шура с родителями уехал в Израиль. Тогда много кто туда уезжал».
Лёва: В 19 лет я тоже перебрался в Израиль, причём в одиночку. Сначала жил в кибуце, на Севере, там были горы. И ещё дожди шли: я зимой приехал. Я оказался в одной комнате с двумя биробиджанскими евреями. Один был здоровый – просто лось какой-то. Он служил во внутренних войсках. А второй – противно хихикающий молодой человек.

продолжение на 3 стр.