Зажёгся тусклый свет, и зрители увидели в центре сцены маленький гроб. Красно-зелёного цвета, с крестиком, в рюшах и кистях. Покойник был одет в белую рубаху с широкими рукавами и… так хотел танцевать, что его «ложе» ходило ходуном в такт аккордам. Однако манипуляции усопшего улыбок не вызвали, ведь двигался он под музыку торжественную, готическую. Действо сопровождал свет бледной кладбищенской луны. Когда неведомый покойник упокоился за кулисами, на сцене возникли участники группы «Пикник» – традиционно в чёрном. И зазвучали дивные, причудливые мелодии. Танцующий кукловод в длинном белом одеянии, на ходулях, вывел к зрителям свою единственную марионетку в чёрном балахоне: то ли смерть, то ли судьбу, с которой все мы играем и которую никому не удаётся переиграть.
Лидер группы «Пикник», композитор, певец, поэт, незаурядный художник и талантливый изобретатель – родился 26 сентября 1955 года. Эдмунд Шклярский. Напоивший страну тонкими винами арт-рока...

– Эдмунд Мечиславович, в моём воображении вы ассоциируетесь с польским аристократом.
– Скромно отвечу: вас, по всей видимости, обманывает видеоряд.
– Ну, тогда помогите мне – и сами себя охарактеризуйте.
– Были прецеденты в жизни: когда принимали меня на работу, то приходилось создавать не характеристику, а… как же её… анкету!
И там всё очень правильно по полочкам раскладывалось: состоял ли…, имеются ли родственники за границей, вращался ли в среде белогвардейцев? Да, родственники за границей у меня были, как раз в Польше. Сам же я родился на берегах Невы – и всех этих осложнений был лишён. Поэтому…
– В каком же это году заполняли вы такую анкету?
– Да, в принципе, в советское время постоянно заполнялись анкеты, где требовалось указать всё и за себя, и «за того предка». Припоминаю, как заполнял я такую ещё в семьдесят каком-то году, когда устраивался на работу.
– А куда – помните? Не в ленинградскую же филармонию.
– Нет! Я работал молодым специалистом – по специальности, три года.
– Примерно кем?
– Примерно кем? Да я даже точно знаю, кем: инженером! (Смеётся.)
– Почему же у меня в шпаргалке написано: «высшее образование по специальности «строительство атомных станций»?
– Всё верно, меня отправили поработать в проектный институт. А на атомной станции я был только на практике.
– В школе вы хорошо учились по физике, поэтому и решили осваивать мирный атом?
– Просто это был ближайший от дома институт, до которого я мог пешком добираться.
– Только поэтому?
– В основном – да, хотя существовал и определённый соблазн поступить иначе. Многие тогда учились и работали в горном институте. А я так даже родился в горном институте, только во дворе. Но мне всё же не советовали туда поступать, он был далеко от дома. В итоге территориальный вопрос перевесил всё, и выбор был сделан в пользу политехнического.
– А с малых лет кто вас больше всех воспитывал: мама, папа, улица, детский сад?
– Дело в том, что у нас была коммунальная квартира, и там мы воспитывались, как правило, сами по себе, поскольку родители были на работе. Правда, иногда приходила ко мне няня, с которой я гулял. Дело в том, что у бабушки нашей было целое множество всяких внуков, а я был самый маленький, поэтому меня отдавали в руки приходящей няни.
– Язык вы тогда знали только русский?
– Нет, у нас в семье говорили на смешанных языках, то есть на польском и на русском, поэтому я легко их освоил. Если бы говорили ещё и на английском, вообще здорово было бы. Но, к сожалению, никто не говорил. А то я бы знал ещё и английский, и китайский.
– Когда маленький Боря Гребенщиков пошёл в первый класс, принесли ему домой телеграмму от самого Капитана Немо. Капитан Немо маленького БГ поздравлял, желал ему хороших оценок… То есть родители мальчика создавали для него особую атмосферу. Кстати, Бориса потом спросили: «Ты сказал об этом одноклассникам?» – «Да сказал, но никто не знал, кто такой Капитан Немо». Так и до сих пор: он поёт, но многие не понимают – о чём. А у вас были в семье какие-то моменты, которые создавали особую атмосферу?
– У нас в классе тоже никто не знал, кто такие «Битлз». Во дворе единственная пластинка битлов была у человека, который являлся душевнобольным. Вот я и рос в этой атмосфере! (Смеётся.)

продолжение на 3 стр.