Он принадлежит к знаменитой династии цирковых артистов, которая берёт начало в 1882 году.
Дед его, Михаил Запашный, пришёл работать в цирк «с улицы», а бабушка Лидия была цирковой артисткой, дочерью знаменитого клоуна и эксцентрика Карла Томпсона. Знаменитый «гладиатор» дореволюционного цирка, ученик Ивана Поддубного Михаил Запашный мечтал, чтобы жизнь его детей не была связана с цирком. К счастью, вышло совсем по-другому…
Отец Мстислава Запашного, Мстислав Михайлович, знаменитый дрессировщик хищников, цирковой новатор, народный артист СССР, народный артист Российской Федерации, участник цирковой группы «Братья Запашные», в которую входили его братья – Вальтер и Игорь. Сейчас он является генеральным директором компании «Росгосцирк».
Двоюродные братья нашего сегодняшнего собеседника – Эдгард и Аскольд Запашные (сыновья Вальтера Запашного) – не только известные дрессировщики тигров, но и знатные светские львы.
А сам Мстислав Мстиславович – супермен в своём деле. «Я – номер один. Аттракцион, который я показываю, не имеет аналогов в мире. Это не просто тумбовая работа с тиграми, понимаете? Это принято не мной. Два раза на международных фестивалях в Москве я получал «Гран-при». И на любом другом фестивале я возьму «Гран-при». Сто процентов!»
Взгляд человека, привыкшего смотреть тиграм прямо в глаза, рассудителен и спокоен…

– Мстислав Мстиславович, в чём изюминка вашего шоу со столь претенциозным названием – «Триумф ХХI века»? Тигры на зеркальных шарах, на земле и в воздухе…
– Наше шоу не имеет аналогов в мире. Именно как работа с тиграми, работа-«клетка». Мои животные делают трюки, которые не повторит ни один тигр в мире. У меня есть тигр, который делает стойку на передних лапах. Есть тигр, с которым мы поднимаемся под купол. Плюс к этому мы все находимся на шарах, которые ездят по направляющей. Тигры балансируют, я тоже балансирую – мы в равных условиях. В моём спектакле присутствует и будущее, и прошлое, и настоящее. Это живой цирк. Живой оркестр играет. Я не разрешаю работать под фонограмму, только в исключительных случаях, когда фонограмма ложится на номер так, что нельзя заменить её живой музыкой. Я сам работаю под живую музыку. Но всё это лучше один раз увидеть, чем семь раз услышать.
Отработав у вас в городе, мы отправляемся дальше в турне по России. Гастроли проходят с успехом, при аншлагах. Даже по глазам публики видно, что люди получают удовольствие. Да и вообще наш российский зритель в корне отличается от зарубежного.
– Зарубежных граждан сложнее удивить? У них каменные лица?
– По-разному бывает. Допустим, в Австрии у нас был случай на двадцатитысячном стадионе. Когда вышли слоны и тигры на манеж, зрители, по-видимому, от переполнивших их чувств затопали вдруг ногами по полу. Представляете, двадцать тысяч! Слоны, естественно, услышали этот гул и ка-а-ак чухнули с манежа! (Смеётся.) Ловили их всем коллективом. И потом пришлось снова вводить слонов в клетку, чтобы они не боялись.
– Работа у вас опасная. Но где же шрамы? Вас никогда не кусали?
– Есть шрамы, почему же… На самом деле у нас, дрессировщиков, считается так: чем больше у тебя шрамов, тем ты менее профессиональный дрессировщик. У меня, к счастью, всего три шрама. Два на руке, один на голове. Шрам на голове – это когда тигрица прыгнула на слона в ненужный момент и с другой стороны, со стороны лба. Чтобы слон не испугался, мне пришлось встать и прикрыть его собой.
– Могу сообщить читателям, что лицо Мстислава не обезображено. Шрам скрыт модной причёской.
– Спасибо! (Смеётся.) И всё-таки любой шрам на теле дрессировщика – это его собственная ошибка. Сколько волка (или тигра) ни корми, он всё равно смотрит в лес. Я считаю, каждый дрессировщик должен помнить об этом. И прежде всего, работа с хищными животными – это внимание и ещё раз внимание. Постоянный контакт с животным и постоянное внимание. Контроль над любой ситуацией должен держать дрессировщик. Как только контроль уходит – всё, считайте, что вас уже нет.
– Многие дрессировщики поддаются искушению и берут зверей домой.
– Я противник этого. Сам я только очень маленьких тигрят иногда домой брал, когда они совсем ручные, им два месяца, они как котята. Да и то они царапаются по-настоящему, у них уже хорошие когти.
Вот сейчас у нас двое тигрят, им всего три месяца, но они совершенно дикие! Настолько они были перепуганы людьми. Вот сейчас сын сидит с ними с утра до вечера, чтобы они просто привыкли к людям. Они огрызаются, кидаются на него, пытаются его схватить, понимаете? Он их гладит потихоньку.
– Где приобретаете тигров?
– Только в зоопарках. Лишь иногда, когда они у нас рождаются и остаются живы, то у нас и остаются. А в основном в зоопарке покупаем.
– Я знаю, что школы дрессуры в мире нет. Откуда же появляются новации в этом деле?
– Приходят они, прежде всего, с опытом. Я перенимал мастерство у отца с мамой. Помогал им во всём, смотрел – что и как. Потом и сам практиковал с отцом вместе. И мы не раз с ним спорили, как лучше сделать. Он говорит: «Нет, это не так делается».

продолжение на 3 стр.