«Конкурент» беседует с генеральным директором американской компании «МАРЧМОНТ Капитал Партнерс».

– Господин Уайт, прежде чем начать наш разговор на экономические темы, интересно узнать, откуда вы так хорошо знаете русский язык?
– Я приехал в Россию 17 лет назад и знал только два слова: «да» и «нет». Я не учил грамматику. У меня русская жена, и она сама учила меня несколько лет. Формально язык я не изучал, только на практике.
– Вы интересуетесь русской литературой?
– Я много читал, но на английском. Соловьева, Пушкина. Достоевский – один из моих любимых писателей.
– Что из Достоевского понравилось особенно?
– Меня очень впечатлил роман «Братья Карамазовы», особенно то, какие разговоры велись между Инквизитором и Христом. Это безумно интересно было для меня в молодости. И вообще мне была интересна Россия.
– Когда русские хвалят своих писателей, поэтов – это понятно, это патриотизм. Но когда от гражданина Америки слышишь такое, это удивительно. Ведь у вас своих талантливых писателей очень много. Если соотносить наших писателей, наш язык и американских писателей, кто сильнее?
– Мне кажется, русский язык – это очень богатый язык. Я уже 17 лет стараюсь его учить. Думаю, мне еще 20 лет нужно. Потому что очень много разных слов. Что интересно, это очень живой язык. В школе я учил французский, но не сказал бы, что он очень живой. В русском очень много разных нюансов. Сейчас и в английском много нового – слов, тенденций.
– Чем вы занимаетесь в России? Для чего прилетели в Красноярск?
– Здесь я поддерживаю развитие рынка ценных бумаг и финансового рынка. Сейчас это тяжелый период, абсолютно понятно – мировой финансовый кризис. Но все равно у кризиса есть начало и есть конец. Компаниям нужно подумать, как строить свои балансы. «МАРЧМОНТ Капитал Партнерс» занимается консалтингом. Я много лет работаю с Европейским банком реконструкции и развития и занимаюсь прямыми инвестициями предпринимателей. Многие предприниматели не имеют достаточного опыта в работе с иностранными инвесторами, финансовым рынком. Мы как раз занимаемся обучением, тренингами, консалтингом. Кроме того, моя медиакомпания старается строить новый имидж России XXI века. Имидж после холодной войны – это старый стереотип. Новое поколение в России работает и хочет интеграции в глобальную экономическую систему. Но многие иностранцы не понимают России, они много лет сталкивались с другой пропагандой, другим имиджем. И сейчас это конкурентные системы – Бразилия, Китай, Индия, Россия, – у каждой есть свои программы. Китай в настоящее время очень активно занимается привлечением инвестиций в свои инновации, производства. Это конкурентные мирные системы. Я стараюсь показывать российские инновации для партнерской работы с иностранцами.
– Вы говорите о том, что пытаетесь повысить финансовый престиж России на международном уровне. Удается?
– Да. Мне кажется, через этот кризис мировые политические лидеры поняли, что не может быть один лидер на планете. Должно быть несколько лидеров, которым лучше работать вместе, чтобы решать глобальные вопросы. Россия должна сесть за стол переговоров и отстаивать свои мирные интересы. Я уверен, так и будет.
– Как вы можете охарактеризовать сегодняшнюю ситуацию в мировой экономике?
– Октябрь прошлого года – это ужасное время. Четвертый квартал прошлого года был очень тяжелый, практически коллапс наблюдался. Экономическая система – это живая система, это люди. Специалисты отмечают, что сейчас американская экономика вновь начинает развиваться. Многие говорят, что четвертый квартал этого года уже будет лучше.
– Если Россия будет продавать свои ресурсы не за доллары, а за рубли, как это может изменить мировую экономику?
– Вопросы долларов и России связаны в концепции «нефть». Мировые цены на нефть установлены в долларах. Поэтому, если доллар падает, это плохо для России. Многие политические лидеры сейчас поняли, что нужно постепенно менять систему. Чтобы изменить международную валютную систему, нужно несколько лет.
– Выгодно ли будет российской экономике не привлекать нефтедоллары, а привлекать те же рубли?
– Я думаю, что Россия, Белоруссия, Украина и Казахстан могли бы объединиться в блок с этой целью. В Екатеринбурге на встрече Бразилии, России, Индии и Китая обсуждали валютный вопрос и как можно торговать друг с другом.
– Вы тоже полагаете, что экономика России построена лишь на продаже природных ресурсов? Если да, то как можно это изменить?
– Здорово, что в России есть много золота, нефти, газа и минералов. Но с помощью этого экономика недостаточно диверсифицируется. Я видел много презентаций – и президента Медведева, и премьер-министра Путина. Они это понимают и предлагают инновации в экономике через поддержку госкорпорации «Ростехнологии», поддержку малого и среднего бизнеса. Это очень правильно. На дворе XXI век. Нефть – это полезно, но прибыль от продажи нефти государство должно направлять на инновации и преобразование экономики.
– Сейчас главы государств Шанхайской организации сотрудничества обсуждают перспективы хранения резервов. Уход от валютных корзин с долларом, евро, фунтом и так далее. Президент Дмитрий Медведев заявил, что нужно поменять существующую в мире валютную систему, зависеть от одного денежного знака слишком опасно. Как вы относитесь к такой идее?
– Доллар долгое время был глобальной валютой. И уйти от этой системы очень сложно. Если люди перестанут верить в доллар, доллар начнет падать. В Китае, где резерв составляет несколько триллионов долларов, может остаться меньше ста тысяч долларов. Поэтому им невыгодно слишком сильное падение доллара. Страны БРИК (Бразилия, Россия, Индия, Китай) стараются создать новый альянс, который не сразу, через несколько лет, создаст новый инструмент для установления нового мирового баланса. От нестабильности доллара весь мир получил негативный эффект, поэтому опасно, когда одна валюта глобальна. Нужно уходить из этой системы постепенно и поддерживать доллар.
– На заседании ШОС Иран предложил поменять не только валюту, но и мировые финансовые структуры. После кризиса мир будет другим. «Америка охвачена экономическими, политическими кризисами, и надежды на их решение нет. Страны-союзники США также не в состоянии справиться с этими кризисами. Абсолютно очевидно, что пришел конец эпохи империи. И ее возрождения уже не последует. Нужно коренным образом поменять все существующие экономические механизмы», – уверен Махмуд Ахмадинежад. Как вы считаете, это слова противника США или просто адекватного человека?
– Очевидно, что Иран не хочет того, чтобы в мировой экономике был один лидер – США. Руководители США в предыдущие 8 лет нанесли экономике страны большой ущерб. Сейчас в США новый президент, который мне внушает большой оптимизм, потому что он – представитель нового поколения. Он понял, что мировой системой должно руководить не одно государство. Что касается иранского президента, мне кажется, он испугался, как сложится его политическая карьера. Но я уверен, что Америка будет работать с Россией, с Европейским Союзом. В американской экономике есть много фундаментальных плюсов.
– Насколько вы можете прогнозировать вероятность второй волны кризиса?
– Хуже уже не будет. Я был в Америке месяц назад. Люди совсем недавно находились в депрессии. А теперь они шутят, что у них нет депрессии, есть великая рецессия. Появился оптимизм, люди собираются в отпуск – может быть, не в Европу, но во Флориду или Калифорнию. Поэтому я думаю, что ситуация будет развиваться уже в следующем году. Нефть достигнет уровня 80–85 долларов до конца года.
– Какие перспективы у доллара и у рубля?
– Мне кажется, что к доллару возвращается стабильность. Это вопрос зависит от дефицита в американской экономике. Перспективы рубля, опять же, связаны с нефтью. Если экономика будет развиваться. Если китайская экономика будет расти в пределах 7–8 процентов в год, то именно китайская экономика будет «кушать» нефть. То же самое американская экономика и другие. Если рубль будет слишком сильным и вернется на уровень 28–29 рублей за доллар, это ухудшит процесс реформ. Мне кажется, что будет девальвация рубля.
– То есть рубль будет слабеть, а доллар дорожать?
– На мой взгляд, именно так.
– Какую силу имеет доллар, если рубль имеет под собой золотой запас и от него отталкивается?
– Это связано с уверенностью в американской экономике. Верят ли люди в эту экономку или будет коллапс. Если в американской экономике не будет уверенности, доллары будут продавать, доллар будет падать, и произойдет катастрофа. Сейчас это вопрос ликвидности. Многие страны всё равно покупают именно доллары. И Россия в том числе. Потому что это самые ликвидные инвестиции. Если верить, что в этом будет стабильность, то она наступит.
– В какой валюте вы, как эксперт, порекомендовали бы хранить деньги? Неужели в долларах?
– Лично я вижу баланс между евро и долларом. Мне представляется очень разумным хранить деньги в нескольких валютах. Лично у меня много рублей.
– Что касается вложений и сбережений. Стоит ли, по-вашему, сейчас вкладывать деньги в недвижимость?
– О, хороший вопрос! Мне кажется, нет. Я думаю, недвижимость будет еще падать, кризис в России ещё не достиг самого низа, дна. Ближайшие два-три месяца будут очень тяжелыми. Но сейчас многие инвесторы ждут еще большего падения. Для банковской системы продолжается тяжелое лето, поэтому недвижимость будет падать. Но, мне кажется, сентябрь-октябрь будет очень хорошим временем, потому что уже в четвертом квартале наступит рост американской экономики, китайской экономики. Вернутся многие инвесторы, которые будут вкладывать деньги в недвижимость.
– Многие задаются вопросом, почему недвижимость в России, в частности в Красноярске, на одном ценовом уровне, а то и выше, чем в США и европейских странах. Вы можете объяснить, почему в России всё так дорого?
– Я думаю, что сейчас большой дефицит в хорошем, качественном жилье, недостаточно строительных структур. Люди хотят покупать новое жилье и продавать старое. В Европе и США всё достаточно стабильно, кроме того, недостаточно земли, чтобы строить новые здания. Здесь же очень много земли, люди хотят строить, люди хотят покупать новое жилье. Поэтому будет хороший рост. Сейчас кризис, всё упало, но потом развитие будет большее, чем в Евросоюзе или Америке.
– Как вы думаете, ипотечный кризис уже миновал Россию или эта беда с массой выставленных на продажу квартир еще придет к нам?
– В России ипотечная система совсем другая, чем в США. Это новая система. У банков мало опыта. После кризиса многие банки пересмотрят риски, будут более внимательно анализировать этот рынок. Мне кажется, из-за кризиса многие банки станут банкротами, закроются. Но те, что останутся, сделаются более сильными и будут предлагать более широкий ассортимент услуг для населения. Российские банки дали не так много ипотечных кредитов, чтобы это стало проблемой. Много кредитов получили производственные компании, вот это может стать проблемой.
– В 90-е годы в России разбогатели те, кто знал, как обращаться с ваучерами, кто участвовал в залоговых аукционах, приватизации нефтяной и металлургической промышленности. Сейчас они бизнес-элита нашей страны. А в настоящее время есть какая-то золотая жила, на которой можно заработать и в перспективе нескольких лет стать очень успешным бизнесменом?
– Я верю, что для многих компаний, которые сейчас занимаются производством, компаний реального сектора экономики, будет очень хороший шанс. Если генеральный директор, акционеры будут заниматься контролем качества, эффективностью производства, инвестициями, эти компании только выиграют. Компании, которые подумают, что сейчас кризис и не надо ничего делать, могут стать банкротами, закрыться. Компании, которые смогут использовать во благо этот кризис, потом смогут купить разорившиеся компании. Я считаю, это время для прямых инвестиций. Высокие технологии, инновации – это будущее России. Если российские власти используют нынешний кризис для внедрения в экономику инноваций, это будет выходом из «голландской болезни».
– На какие отрасли Россия должна обратить внимание, чтобы выйти из экономического кризиса?
– Инновации. Этим сейчас занимаются «Ростехнологии» и Министерство образования. Они занимаются инвестициями в инновации. Конечно, Россия всегда может продавать свою нефть, свой газ и так далее. Это очень полезно. Но если прибыль от этого направлять на инновации, получится гораздо более сильная экономическая система, хорошо сбалансированная.
– Эксперты говорят, что запасов нефти хватит на 10-20 лет. Если не будет нанотехнологий, солнечных батарей, кластеров, других источников энергии может не оказаться. На ваш взгляд, имеет ли Россия шанс одной из первых выйти из кризиса?
– Не знаю, как быстро Россия выйдет из кризиса, но в следующем году будет развитие. Если сейчас правильно построить фундамент, можно получить рост в 8–10 процентов в следующем году. Если роста не будет в этом и следующем году, то в 2011 году он абсолютно точно произойдет, и экономика станет сильной.
– Есть мнение, что западный опыт для России остается красивой, но бесполезной теорией. Что нужно сделать, чтобы этого не было?
– Нужна практика инвестиций, нужно заниматься системой налогообложения, снижать налоги, решать бюрократические проблемы малого и среднего бизнеса. Ключ для развития экономики – очень сильный малый и средний бизнес. Если государство поддержит малый и средний бизнес, это будет ключевым решением для будущей России.