Валерий ЗУБОВ,
доктор экономических наук, профессор,
депутат Государственной Думы Федерального Собрания РФ.

Замочные скважины мировой истории

В своей работе «The Next 100 Years» Джордж Фридман делает прогноз развития мирового сообщества в XXI веке. Понятно, что это не так уж сложно, точнее, не столь ответственно – предсказывать, что там будет через 50–80 лет. В это время никому уже дела не будет до Д. Фридмана с его, скорее всего, ошибочным прогнозом. Ну, а если случится чудо и хотя бы какая-то часть прогноза реализуется, целые научные течения будут изучать его работу в качестве катехизиса. Не видно, в чём проигрыш для автора (о чём он и сам искренне заявляет). Но вся штука заключается в том, что прогнозы интересны не в тот момент, когда они сбылись или не сбылись. Они интересны тем, кто с ними знакомится, когда они делаются. С раннего детства известно – нет ничего более интересного, чем подглядывать в замочную скважину. А чем иным является прогноз, как не подглядыванием через замочную скважину? Всего лишь одно отличие: через замочную скважину вы заглядываете в закрытое от вас сегодняшнее пространство, а при прогнозе – в завтрашнее. Но основное сходство отчетливо очевидно: что-то всё-таки рассмотреть можно, а всё – нет.
Почему прогнозы чаще всего не сбываются? Потому что мы их делаем! Прогноз – это исправление будущего. Как только мы спрогнозировали поход на премьеру популярного мюзикла – кто-то остался без билета. Если он спрогнозировал раньше – не повезло нам. Конечно, нельзя бытовой пример примитивно экстраполировать на большие, массовые, «исторические» события.
Правда, известный миллиардер Д. Сорос и пытается увлечь народ, работающий с финансами, теорией рефлексии, убеждая, что каждое наше персональное взаимодействие с фондовым рынком оказывает на него воздействие… Мы-то и не спорим: оказывает, оказывает воздействие, но в какую сторону и почему на нас это не отражается положительно? Хотя его личный пример теорию подтверждает.
Закон больших чисел дает «тенденцию». А что, тенденции так уж и сбываются? Сколько пророков вдохновляли огромные числа своих последователей – и кто из них сдержал слово, чье предсказание сбылось? Мне известен только один случай – с Моисеем. И то, по-видимому, этот успех был достигнут за счет того, что он, взяв на себя географические обязательства, не присовокупил к ним временные. Или, точнее, он в голове держал одно будущее, а идущие за ним – совсем другое. В противном случае удалось бы ему такой умный народ затащить а такую тьмутаракань?
И тем не менее, сколько бы исков ни подавал предыдущий московский мэр на Гидрометцентр, десертом каждого новостного выпуска является прогноз погоды…
…В этом месте у меня появилось внутреннее ощущение занудства. В конце концов, пора переходить к делу. А дело пока очень простое. Всё, что написано Д. Фридманом после третьей страницы, настолько не совпадает с моими представлениями о событиях начавшегося века, что я не могу вам посоветовать повторить то увлекательное интеллектуальное путешествие, которое в продолжение 250 страниц совершал я. Но на первых трех страницах автор делает изящный «зеркальный» прогноз. Неоспоримый. Он предлагает нам мысленно вернуться в самое начало XX века – в 1900 год – и последовательно делать самостоятельные прогнозы, что будет через следующие 20 лет. А потом сверять свою интеллектуальную силу с фактами, которые имели место на самом деле. Ниже приводится очень вольный перевод этих трех страниц, адаптированный к некоторым событиям, близким современному человеку.

1900 – 1920. Мирная семейная Европа

В России после общественных реформ Александра II идут успешные экономические реформы С. Витте, после дальневосточного вывиха ускоренные Столыпиным. Делаются попытки включения Парламента в систему власти.
Самые высокие темпы экономического развития демонстрируют США, Россия и Германия. Немецкий и французский капитал с удовольствием прилагаются в России. Не спекулятивно. Основательно. С переносом технологий. «Сименс». На международной выставке в Париже Эйфелева башня и мост через Енисей в районе Красноярска получат одну и ту же золотую медаль. Николай II как две капли воды похож на английского Георга III. Жена Николая – немка, как, впрочем, и его теща. Ленин в Женеве. О существовании Троцкого и даже о Керенском никто не догадывается. Главной общественной проблемой видится Распутин. Но даже она разрешится, хотя и с некоторым запозданием, варварски по форме.
Мирная Европа, по-семейному управляющая всем миром.
Триумф светлого мира импрессионистов и Дягилевский балет.
Прошло 20 лет...

1920 – 1940. Как жить дальше?

Европа в руинах. Австро-Венгрия – зачинщица всей катавасии – как единое государство больше не существует (правда, никогда об этом впоследствии не пожалеет). Не слишком усердствовавшая в военных баталиях, всё-таки развалится и Оттоманская империя.
В России горстка большевиков утверждает тоталитарный режим в условиях голода и полной разрухи. Напрашивается промежуточный вопрос: это ненадолго?
В Германии после короткого коммунистического всплеска к власти двинулся неудачливый австрийский художник. Даже промежуточного прогноза нет. Потому что Д.М. Кейнс – пока никто, и слушают его – никто.
Франция благодушествует на лаврах победителя. (Как тут не вспомнить гениальный рассказ Г. Гаррисона «Окончательное оружие»!)
Уинстон Черчилль закат яркой, но не судьбоносной политической карьеры скрашивает успехами в живописи и мемуарах.
Уж теперь-то как возможна глобальная война? Разве что локальная, когда недоразвитая островная нация заблудится в еще более недоразвитых территориях самого большого материка...
Абстракционизм. Кубизм. Сюрреализм. В Америке – джаз.

1940 – 1960. Война и мир

Франции как самостоятельной державы практически нет.
Великобритания огрызается на всех частных фронтах, основные усилия прилагая к тому, чтобы вытащить из берлоги американцев, которым надоели все эти европейские заварушки, в результате которых их постоянно выдавливают на этот прекрасный, огромный и спокойный остров, полный благ для самостоятельного процветания. Ну, чего им неймётся?
Восставшие из пепла Россия и Германия накануне неизбежной схватки, которая определит судьбу Европы, а может быть, и всего мира. По германской версии, на 1000 лет.
Все остальные забились в щели.

1960 – 1980. Монтекки и Капулетти

Европа без политической и военной самостоятельности, поделенная между Соединенными Штатами и Советским Союзом.
В 1957 и в 1961-м Советский Союз выиграет два первых космических приза и один поощрительный, сбив одного из зарвавшихся самолетов-шпионов.
США оценят свою образовательную систему как «ни к чёрту», но при этом, бахвалясь, заявят о покорении Луны в течение ближайших 10 лет. Что и сделают через 8 лет.
Параллельно с космической гонкой две сверхдержавы помашут ядерными кулаками вокруг очаровательного в своей беспечности и беспринципности «Острова Свободы». Во что это впоследствии обойдется одной из сторон, в то время было также неясно. Ради чего – не выяснено до сих пор.
Параллельно со всемирными Олимпийскими играми начнутся матчи СССР – США по легкой атлетике, результаты в которых будут иметь самый сильный околоспортивный политический резонанс. Как в казино: самые большие ставки делаются избранными в особо отведенном помещении.
В ноябре 1961-го два семейства возведут между своими усадьбами полноценный забор. Но пророют под ним подземный ход. Для избранных.
Советский Союз вводит в оборот гигантские объемы углеводородного сырья и вдобавок к этому сверхвысокие цены на него. Страна начинает вести себя с купеческим размахом, делая закупки за рубежом целыми заводами (в частности – АвтоВАЗ).
Всего 15 лет назад Германия, еще с большим треском и позором проигравшая войну (в том числе не воевавшей Франции), в начале 60-х начнет демонстрировать миру нечто похожее на «экономическое чудо». Немецкое.
«Японская моська», переборщившая со своими наскоками на «американского слона», сначала повторила немецкую трагедию, а затем стала повторять вторую часть ее истории – в демонстрации миру «японского варианта экономического чуда».
На Востоке (в соответствии с одним из исторических стандартов XX века, то есть через проверку на национальную специфику коммунизма) в мировой зоопарк начал вползать китайский дракон. Но очень медленно.
А самая мировая держава проигрывает войну босоногим вьетнамцам.

1980 – 2000. Что-то совсем не так...

Советские лидеры прозевали момент, когда согласно утвержденному 20 лет назад (!) плану они должны были бы перерезать ленточку в коммунистическое изобилие для своего народа? Статистика продолжала фиксировать темпы роста советской экономики, но падения уровня потребления скрыть уже не могла.
На военно-политическом могуществе СССР, по всем оценкам, это не отражалось. Авторитет руководителей, судя по результатам всенародных голосований, оставался неоспорим.
Очевидно, не завелся главный теоретический драйвер этой легенды – «от каждого по способностям, каждому по потребностям». Похоже, на практике неумолима догма «если потребности не ограничены деньгами (которых при коммунизме быть не предполагалось), то потребности становятся неограниченными». Но даже на ограниченные потребности требуются некоторые товары. Набор очередей стал размножаться.
(Для поколения, воображения которого недостаточно, чтобы представить себе, что такое один сорт пива и зачем в 11:00 часов занимать очередь за водкой, за мясом – с 6:00 часов, а за квартирой – с самого рождения, отсылаю к фильму Станислава Говорухина «Так жить нельзя». Или попробовать виртуально смоделировать ситуацию, когда вам каждый день необходимо без блата попадать на концерт Мадонны. На худой конец, предположить, что у нас непрерывно идет ремонт трассы в московский аэропорт.)
Выходит бестселлер, всколыхнувший весь западный корпоративный мир, – «Япония №1», где эта страна, не имеющая ни ядерного оружия, ни последовательных (или хотя бы непоследовательных) сателлитов, ни сырьевой базы, заявлена в качестве нового технологического лидера. Весь мир бросился покупать японские транзисторные приемники и изучать «кружки качества».
Отбросив восточное почтение, полусонного и нервного «дракона-хунвэйбина» обогнали его ближайшие родственники – «тигры».

2000-е годы. Вот те раз!

Уже 10 лет как нет Советского Союза. Преобладающая часть Европы – одно целое. Точнее, почти одно целое: внутренние границы отсутствуют, за исключением отдельных вкраплений (Швейцария – Люксембург), общий Парламент и Президент (в плюс к национальным «рудиментам»), единая валюта при едином Центробанке, невыполняемые обязательства по состоянию «рудиментарно-национальных» бюджетов... Последний кризис понервирует правителей, но народы сплотятся теснее, словно после внутрисемейной драки.
Перестали готовиться к ядерной войне любого масштаба, но обладатели ядерного оружия прилагают титанические усилия к его нераспространению. Оно распространяется...
Американцы, избрав самого неожиданного президента в своей истории, проводят самую неожиданную политику – воюют против всех кого возможно исключительно за границей «линии Монро».
11.09.01. Третья мировая война. В цивилизованный зоопарк проникли ядовитые муравьи, которым не нравится, что на них либо беспечно наступают, либо делают вид, что не замечают их большие богатые сородичи. Мало кто знает, что система организации муравейников насчитывает 200 миллионов лет.
Первая половина «двадцатки» проходит на фоне невиданного тотального экономического роста практически повсеместно, кроме Африки. Особенно разошелся «дракон». Но есть подозрение, что и «львы», как и другие животные, также выйдут на охоту.
Переход от первой половины учитываемого отрезка ко второй оказывается кризисным. Таким же тотальным, как экономический рост в первой. Чем всё продолжится, пока сказать трудно. Есть пятна оживления, но никаких заметных качественных изменений. Простор для любых прогнозов, особенно долгосрочных.

Последняя «двадцатка» мира

Посмотрим теперь на последнюю двадцатку лет исключительно с российской стороны. (Это 1990–2010 годы, согласно стандартному статистическому приёму скользящей средней.)
Первую её половину, с 1990 года, можно описать одной строчкой известной песни: «Куда пойти теперь солдату, куда нести печаль свою?» Тотальное отсутствие повседневных продуктов. Распад великой державы. На Юге – локальная гражданская война. Сепаратизм за каждым углом. Денег то ли не хватает (повсеместный бартер и неплатежи), то ли избыток (цены ежемесячно растут в разы). В разделе общенародной собственности участвуют все, получают все, но каждый не то и не столько, сколько ему положено. Сгорели несуществовавшие вклады в налоговой инспекции под названием «Сберкасса».
Вместо дач местами русских народных гуляний становятся Таиланд, Турция и Канары.
В 1993-м чуть не сорвались в полномасштабную гражданскую войну. (Одна из очередных исторических загадок.)
Все идеалы, на которых строилось новое общество, в первую очередь демократия, теоретически оказались несостоятельными. Но на практике при первой серьезной проверке в 1996 году доказали свою надёжность как фундамент, на котором можно продолжать строительство.
Несмотря на всю суматоху «проклятых 90-х», страна не захотела обратно в стабильное прошлое. Опять историческая загадка…
В 1998-м – очередной дефолт, очередной улёт рублевых сбережений и очередное свободное падение экономики. И тут же стремительный отскок – начинается изумительная российская экономическая десятилетка.
Через год на Руси происходит невиданное доселе: абсолютно искренняя мирная передача власти. Не под дулом пистолета, а так, по-семейному, от демократа к демократу под звон новогодних бокалов. Политические рейтинги обменивающихся сторон близки к нулю. Страна полна тревог и некоторых надежд.
Главная тревога – финансовая: в 2004-м предстоит платеж по внешнему суверенному долгу в размере $17 млрд при общем объеме федерального бюджета на 2001 год в $90 млрд. А что такое рыночный долг и какие за этим могут наступить последствия, теперь знакомо не только бандитам.
Всё закончилось удвоением реальных доходов населения к 2008 году и накопленным профицитом бюджета в 50% от расходной части. А через полгода ВВП упал на 8,5% (первое место среди 20 наиболее развитых стран), на 11% снизились объемы промышленного производства. Перерабатывающая промышленность обнажилась в самом неприглядном виде. Символом стал АвтоВАЗ. Общенациональные финансовые институты – Минфин, ВЭБ и ЦБ – наряду с иностранными космополитами (К. Гон) прилагают неимоверные усилия по его спасению, несмотря на отчаянное сопротивление менеджмента. На сегодня результат – пространство для прогнозов.
Под лозунгом «Даёшь диверсификацию!» основные усилия (через прямые инвестиции, через девальвацию, через льготное налогообложение) направлены на расширение рынков для отечественного сырья. Экспорт машиностроения сворачивается. Самолет-мечта «Cynepjet» до конца не взлетает. Отчаявшиеся внутренние авиакомпании наращивают свой парк за счет экспорта. Правительство активно им в этом помогает.
Министерство обороны, насмотревшись на зарубежные отказы нашему ВПК (Алжир), ощущая всё возрастающие расходы на живую силу, решило патриотизму предпочесть выживание и начало закупки французских вертолётоносцев и израильских беспилотных самолётов.
Вновь появилась гордость за импортируемое зерно – продукт доиндустриальной эпохи. Но появилось и «Сколково» – российский символ начала XXI века.
Что с окончанием кризиса – до сих пор еще не ясно.
А ведь несколько дней назад начался отсчёт нового двадцатилетия...