начало на 1 стр.

Дальше – право каждого человека, его личные умения этими возможностями воспользоваться. Но они должны быть у него обязательно.
– Какими вам представляются недостатки Красноярска? Вот вы, уже сибиряк со стажем, смотрите вокруг и думаете: «Это в первую очередь надо бы исправить. В Москве давно не так…»
– Мне кажется, каждый крупный город имеет свой набор проблем – больших и маленьких, разных. Думаю, было бы странно, если бы я начал сравнивать Красноярск с Москвой и говорить: «У нас вот это должно быть, как в первопрестольной, а вон то – желательно, чтобы как в Лос-Анджелесе». Сейчас я стараюсь как можно больше вникнуть в проблемы своего избирательного округа. Есть ведь своя специфика, связанная с историей этой территории, с текущим моментом. Советский район – самый большой район города, и он динамично застраивается. Чуть ли не половина жилья всего края строится именно в Советском районе. Есть актуальные для каждого жителя района вопросы, например, о доступности социальной инфраструктуры. Эта проблема остается острой. Но положительные сдвиги есть: строятся новые детские сады, благоустраиваются дворы и дома, работа идет.
– Мы намного компактнее столицы. У нас поэтому и «проблем от глобализации» должно быть гораздо меньше. Та же экология города могла бы быть на порядок выше. А сейчас здесь ни парков нормальных, ни скверов настоящих, всё вырубается и наспех застраивается. Домой приходим только ночевать перед работой.
– Мне бы очень не хотелось, чтобы мой Советский район превратился в район-спальню, как его принято называть. Когда слышишь «спальный район», первая ассоциация – это ночлежки, в которых кроме кровати, расположенной в блочном доме, больше ничего и нет. То, что действительно много делается в Советском районе, подтверждает и всезнающая статистика. Конкретика полная, эффективность очевидная, особенно в рамках «Народного бюджета». Почти полторы тысячи новых фонарей, или, если угодно, «светоточек» будет поставлено. Шесть детских садов начнут строиться только в Советском районе. Там же в этом году пятьсот подъездов будет отремонтировано. Шестьсот подъездов прошли ремонт в прошлом году. Конкретные, бытовые вопросы начали решаться. Плюс ко всему, найдены новые механизмы, которые позволяют решать эти проблемы системно. Это, в частности, механизмы партнёрства власти и частного бизнеса, когда, например, застройщики жилья, которые продают его по коммерческим ценам, участвуют в строительстве социальных объектов. Это является их социальной нагрузкой. На сегодня еще пять садиков в Советском районе планируется построить именно в рамках партнёрства власти и бизнеса.
– Размах дел всё шире, возрастает и круг обязанностей. А как, к примеру, ваши близкие смотрят на то, что любимый муж и папа имеет всё меньше возможностей бывать с семьёй?
– Не думаю, что я единственный занятой человек в нашем городе. Разумеется, я не всегда работал в партии. Например, когда окончил университет, я работал в вузе, преподавал на кафедре. А чтобы наша молодая семья могла хоть сколько-нибудь достойно жить, трудился я ещё на четырёх работах. Не могу сказать, что в то время у меня был более свободный график. Конечно, времени не хватает, но ведь это вообще хроническая проблема современного мира и, в частности, людей, которые что-то делают, решают, крутятся. Сейчас Владику, моему сыну, год и восемь месяцев. Маленький ребёнок требует очень много внимания. Но главное – мне доставляет удовольствие с ним общаться. Я многое от него получаю, прежде всего, в эмоциональном плане. Да, мне хотелось бы, может, иногда остаться дома и не пойти на работу. Но тогда как в том анекдоте получится: «Вовочка, вставай, пора в школу. Вставай, вставай, ты же директор!»
– Иногда, наверное, думаете: «Да ничего, поработаю плотно с десяток лет, а там всё успеется – и напутешествуемся вместе, и наобщаемся вдоволь». Или вообще подобное не про вас?
– Я ещё в таком возрасте, когда, например, пенсионная пора представляется чем-то невероятным: «Вот выйду на пенсию, не буду ходить на работу – то-то здорово!» Такое наивное заблуждение еще не пожилого человека.
– Политика регионального масштаба вряд ли интересуют только региональные проблемы. Что бы вы отметили, рассуждая о делах глобальных?
– Если взять масштаб покрупнее, чем тот округ, в котором я баллотируюсь, и даже много крупнее, чем наш край, наверное, каждого из нас волнует место России в современном мире. Международные отношения не только обывателями, но и людьми, профессионально занимающимися управлением, политикой, интересуют именно в этом контексте. Речь в данном случае идёт о достаточно серьёзных геополитических проблемах, связанных и с тем, что принято называть «участие России в мировом разделении труда», и с местом нашей страны в глобальной экономике. Это всё имеет конкретное жизненное преломление, хоть и называется такими, казалось бы, далёкими от обыденной жизни словами. Но всё это прямо влияет на возможности, которыми будет располагать каждый человек. Это ведь не просто страшилка, что Россия может превратиться в специфический вариант банановой республики, когда вместо бананов у нас будут выступать лес, нефть, газ, уголь и другие полезные ископаемые. А государственная власть, не обладая достаточной степенью самостоятельности, не сможет распорядиться имеющимися богатствами в интересах жителей страны. Это тот риск, который сегодня для России является актуальным. Осознание этого риска и привело к появлению современных политических концепций, таких как суверенная демократия. Это вектор, по которому должна двигаться Россия в современном мире, и который представляет действующая власть.
Мы должны рационально использовать те исторические и природные шансы, которыми объективно располагаем.
– При Путине шансы страны заметно выросли?
– В годы его руководства произошёл очень важный социально-психологический процесс – осознание наличия у страны собственных жизненных интересов. Отныне мы не просто территория с большим населением, которая борется за место в мировом сообществе, и не страна, готовая ради этого места пожертвовать многим из набора стратегических национальных интересов. Пришло понимание того, что такое признание возможно только на основе прочности собственных позиций и умения их отстаивать. Только так мы найдем своё место в мире, определим приоритеты и сможем рассчитывать на то, что и другие будут к нам относиться с уважением, считаться с нами как с равными партнёрами. На мой взгляд, осознание этого произошло как раз во многом благодаря политике, которую проводит действующий президент страны. Люди воочию видят: при всех существующих проблемах государственная власть движется именно по этому пути – «формирование и защита национальных интересов». И поэтому кандидат на пост главы государства, которого поддержал нынешний президент страны, то есть Дмитрий Медведев, будет пользоваться максимальной поддержкой избирателей. Это особенно важно потому, что гарантирует сохранение нынешнего конструктивного курса. Для этого требуются постоянные усилия и власти, и вообще всех сознательных граждан. И если мы 2 марта это усилие над собой в очередной раз сделаем и примем участие в выборах, то дадим себе определённые гарантии развития, о которых мы сегодня так подробно говорим.
– В советские времена молодых партийцев, помимо всего прочего, стремились «готовить к подвигу», песенки звучали типа «и молоды мы снова, и к подвигу готовы, и нам любое дело по плечу». А вот вы, Алексей, готовы ли к подвигу хоть в каком-то из значений данного слова? Или вы уже слишком опытны, чтобы пафосно жертвовать собой «во имя»…
– Альтруизм является эволюционной формой социального поведения человека, если уж говорить высокими словами. Так же, впрочем, как и эгоизм. В основе альтруизма как инстинкта лежит целесообразность оказания поддержки ближним, членам своего коллектива, своей стаи в расчёте на то, что ты можешь рассчитывать на ответную поддержку. Если смотреть на то, как в советские времена работали с партийным активом или, если шире брать, то с кадрами, ценность этого заключалась не в «песенках», а в чёткой логике движения кадрового резерва. И людей готовили не столько к подвигу, сколько к конкретной профессии, в том числе и в управленческой сфере. Должности занимались в порядке того, что потом получило ругательный оттенок – согласно так называемой «номенклатуре». Но отлаженная система работы с кадрами, которая тогда имела место, сегодня только-только начинает восстанавливаться. В том числе и за счёт появления таких серьёзных политических институтов, как «Единая Россия». Просто мы уже осознали своё изначально неправильное понимание демократии, когда любой человек с непонятным прошлым, придуманной биографией и тугим кошельком мог рассчитывать сперва на поддержку избирателей, а в дальнейшем получить доступ к принятию стратегических решений. И поэтому, если говорить о том, к чему прежде всего готовили в советское время, то этот аспект – работа с людьми – имеет для нас и сейчас очевидную ценность. Его основополагающие постулаты, в том числе и в отношении себя, я готов применять, понимая, что если «партия сказала надо – мы в ответ сказали: «Есть!» – в этом содержится большой прикладной смысл.
– Ваши «отроческие лета» пришлись на достаточно тяжёлые времена – и «застойные» они были, и «беспредельные». Как же можно было в таком чёртовом омуте воспитать в себе ваш, скорее всего, неподдельный патриотизм и даже взрастить желание заниматься партийной работой?
– Желание заниматься партийной работой у меня сформировалось всё-таки не в пресловутые годы застоя. Я тогда был ещё слишком мал и воспринимал всё предельно просто – как счастливое советское детство. Сейчас, оглядываясь назад, я это понимаю отчётливо. Так же и люди, выросшие, как мы сейчас говорим, «в смутные девяностые», наверное, тоже хранят в памяти светлые воспоминания детства и образы друзей, а не думают про период слома социального строя, в котором они тогда находились. Сам я и вообще люди моего поколения – это всё-таки «дети советской эпохи». И в плане своей личной истории я, конечно, во многом формировался именно в тот период.
– Тогда каждый считался кузнецом своего счастья. А сейчас уповать предлагается то на Бога, то на «Единую Россию»…
 – Что касается первого, то я, наверное, немодный партиец, потому что продолжаю оставаться человеком с пионерским воспитанием и придерживаться атеистических традиций. Впрочем, я их никому, в свою очередь, не навязываю. Что же касается «Единой России» – за ней будущее страны – и этим всё сказано.
– Вы обмолвились, что работа в Горсовете – это прежде всего практические дела. Угол дома, в котором мы сейчас беседуем, расписан уличными графоманами. Есть там и вполне конкретное предложение: «Убейся об стену!» Как поступить истинному патриоту города: взять всё необходимое и закрасить безобразие или сделать вид, что «ничего страшного»? Но ведь Красноярск вдоль и поперёк размалёван бродячими «малевичами»…
– Мы же все помним байку о том, что в России сначала пишут то самое слово, а потом к нему прибивают забор. В этом смысле я не склонен расценивать уличную графоманию как показатель деградации современного молодого поколения. Это, я думаю, явление временное, модное поветрие, не более того. И, конечно, бороться с ним административными методами бесперспективно. Это показатель нашей с вами общей культуры и того, как мы воспринимаем ту же уличную среду. Многих это не трогает вообще. Что-то написано или нарисовано, а люди проходят мимо и не обращают внимания.
– Будем ждать, когда «само пройдёт»?
– Я буквально только что приехал со встречи с учителями, где они поднимали похожие вопросы: «Что показывают по телевизору и как это воспринимают родители?» Или – «Почему на остановках грязно?» Всегда хочется заметить: не только потому, что плохо убирают, но и потому, что много мусорят.
– А то и просто урн маловато бывает, как на красноярских остановках.
– Кое-где их действительно недостаёт, но зачастую и при наличии урн мы ими не пользуемся. Хотя, конечно, если вспомнить знаменитые дни пива, которые были в девяностых, во что тогда превращался город! А вот минувшим летом я принимал гостей, своих одноклассников из Норильска, которые побывали здесь на большом городском празднике. Они были приятно удивлены культурой красноярцев, которые даже при переполненных урнах аккуратно складывали пустую тару. Динамика-то положительная есть!
– Говорят, вы заядлый аквариумист. Так ли это?
– Я аквариумист-любитель. Первый аквариум завёл, когда ещё учился в первом классе. С тех пор у меня аквариум с рыбами был даже в студенческой общаге, что, в общем-то, достаточно нетрадиционно для общежитского быта.
– И он выжил там?
– Нормально всё было!
– А вам подарили в первом классе «насильно»? Или сами рыбок захотели?
– Я сильно захотел – и мне подарили родители. И так я с тех пор и «заведую» этим делом. Кто только не жил в этих аквариумах: и раки кубинские, и личинки тигровой амбистомы, они же – аксолотль… Кстати, это единственное земноводное, способное к размножению в личиночной стадии. Грубо говоря, это большой такой головастик, похожий на саламандру, с лапами, хвостом, круглой головой. Он может, не превращаясь в эту самую амбистому, производить потомство – жителей высокогорных озёр Южной Америки.
– Они чем-то вам людей напоминают, эти существа?
– Нет, скорее, они подобны пришельцам с другой планеты, абсолютно чуждым нам существам, хладнокровным, с другим образом жизни. Людей рыбы мне не напоминают вообще.
– Альтруизм-то им уж точно не свойствен?
– Им присуща жёсткая конкуренция. Рыбья среда на самом деле очень агрессивная и остро конкурентная. Может быть, поэтому и интересно мне заниматься аквариумами. Не потому, что я отождествляю рыбку, живущую у меня, с кем-то из моих знакомых. Скорее, наоборот: это некое окно в другой мир.
– Смею вас уверить, агрессивной является не только рыбья среда. Вам, кстати, «не посчастливилось» попасть разок-другой в опасную для жизни ситуацию?
– Как говорится, миновал... Хотя, может, просто я опасности воспринимаю спокойно, не зацикливаюсь на них. Однажды мы совершали вынужденную посадку на самолёте, у которого заклинило шасси. Но это не вызвало у меня чувства прикосновения к реальной опасности. Это ещё, наверное, и вопрос такого моего мироощущения. Многие люди вообще воспринимают жизнь как опасную штуку. Я к таким представителям не отношусь.
– И всё равно интересно. Вы тихо-мирно летели и вам вдруг выдали: «Господа, у нас шасси не открылось. Экипаж прощается с вами…»
– Мы летели из Ростова в Норильск. И должны были через четыре часа садиться в аэропорту Норильска, а нам через эти четыре часа абсолютно спокойным голосом стюардесса сообщает: «Уважаемые пассажиры, пристегните ремни. Наш самолёт совершит посаду в аэропорту города… Ростов-на-Дону». И в салоне началось, мягко-мягко говоря, «некоторое» недоумение. Оказалось, что мы летали, выжигали топливо, потому что непонятно было, как произойдёт посадка. Шасси не убиралось, несмотря на все усилия лётчиков. И вот мы садимся, там уже ждёт нас ряд машин скорой помощи с одной стороны и ряд машин пожарных с другой. Слава Богу, всё обошлось.
– Вся жизнь не пронеслась ли в те минуты у вас перед глазами, как обычно пишут? Да и вообще – есть ли особый смысл в этих наших дражайших жизнях?
– Мне кажется, смысл жизни – вещь сугубо субъективная. Кто-то находит смысл в близких, кто-то находит его в успешности своих начинаний…
– В данном случае вы интересны именно как будущий депутат – что лично вы будете вкладывать в это понятие, добившись намеченной цели? Вы же не будете свой собственный мирок обустраивать, правильно?
– Всё как-то вы меня подталкиваете к экстремальному восприятию мира! (Улыбается.) Я, повторюсь, не воспринимаю депутатство как жизненный подвиг, как некий акт служения, сродни мессианству…
– Просто хочется сбить в отношении вас скептицизм особо проницательных читателей, которым наверняка уже «всё понятно»: «О, очередной молодой карьерист идёт. Как он расчётливо всё выстраивает. Вот он «Единую Россию», самую сильную партию, выбрал – и подался в депутаты. А как проголосуем – только его и видели».
– В таком случае, я опять возвращусь к той логике, которой искренне придерживаюсь. Я – руководитель краевого исполкома партии «Единая Россия». На уровне своей текущей работы Городской совет для меня – это отнюдь не вожделенная ступенька наверх. Вряд ли я получу там новый уровень знакомств или новый уровень связей. Я и сегодня работаю с местной и краевой властью, практически участвую в судьбе партийных проектов. Депутатство в данном случае для меня – возможность реализовать тот опыт, те связи, которыми я сегодня обладаю. И ещё для меня важно осознание того, что я возлагаю на себя реальную нагрузку, а не просто делаю карьеру. Это не просто какие-то красные корочки. Я получаю вместе с ними целое хозяйство, которым нужно заниматься всерьёз.
– Интересно, а кроме кабинетной работы, в чём вы ещё можете преуспеть? Сыну кашу молочную способны «всерьёз» сготовить?
– Я вообще-то – дипломированный повар третьего разряда! И даже работал в общепите.
Меня как-то шокировало одно из правил, которое я узнал, работая в норильской столовой. «В общепите ничего не пропадает», – дидактически заметил повар, возвращая часть выкинутого мной отбракованного лука обратно в огромную кастрюлю. Надеюсь, что в современном общепите эти вопросы решаются совсем по-другому. Готовить же я люблю до сих пор. К готовке отношусь как к творческому процессу, а не как к технологии. По технологии – это, наверное, не очень интересно – сварить кашу, отмерив энное количество крупы, воды и масла. Это скучно. А, например, придумать какой-нибудь салат – очень даже интересно.
– А сумеете ли выжить в дикой природе, без поблажек цивилизации?
– Я житель урбанистической среды. Норильск – город, где прошло моё детство, город в полном смысле этого слова. Город в наивысшем его проявлении. Там нет частного сектора, нет дачного хозяйства. Там есть у людей охота или рыбалка – как хобби. Но если ты этим хобби не интересуешься, то и не сталкиваешься с негородской жизнью вообще. В принципе, там нет даже теоретической возможности с ней столкнуться.
– Получается, «я – городской до мозга костей, вот и иду в городской совет»…
– Я, конечно, действительно городской. Если угодно, то и «до мозга костей». Но при этом у меня есть и некоторые не свойственные моему возрасту увлечения. Я, например, с удовольствием занимаюсь дачей, вместе со своей тёщей. И всю семью стараюсь к этому делу приобщить. Жена, кстати, у меня гораздо более равнодушна к этому, чем я. Но тем не менее…
– А что за специализация у вас на даче? Землевладелец?
– У нас стандартные дачные шесть соток, на которых растёт «положенный» набор классического красноярского дачника: зелень, помидоры, кабачки, ягодные кустарники. Есть газон, мангал.
– А где находится участок?
– На станции Минино. Мининские Столбы – очень красивое место. Мы на окраине дачного посёлка расположились. За нами уже шумит лес, начинаются вполне живописные обрывы.
– Какой-то из мировых афоризмов способен ли передать ваше нынешнее деловое настроение?
– Те афоризмы, которые мне сейчас приходят в голову, сплошь логикой избирательной кампании диктуются. Что-то типа «хочешь мира – готовься к войне». Хотя вообще, конечно, мне не свойственно подобное мировосприятие (Смеётся), но сейчас именно такой период. На самом ведь деле текущая выборная кампания, несмотря на чувство предопределённости, которое у многих есть, на мой взгляд, является принципиальнейшей. Она завершает определённую логику формирования государственной и местной власти. На кону стоит очень многое, поэтому опять же, если мы хотим стабильности, движения и развития, нужно быть готовым обеспечить это своими действиями. А посему возникает и второй актуальный афоризм – «под лежачий камень вода не течёт».
– Как в песне той: «о чём ещё – о снах, о книгах?»
– Я очень люблю Стругацких. Это любимые мои авторы. Причём мне нравятся они всякие. Они же очень разные. Есть ранние Стругацкие – со «Страной багровых туч», это такой гимн грядущему коммунистическому обществу, прекрасному далёку. А есть, например, «Град обречённый» или «Гадкие лебеди» – там совсем другие Стругацкие. Прежде всего, мне нравится в них то, что они не отказываются от своих героев. И люди у них проживают свои полноценные литературные судьбы (в целом говорят о настоящем мире Стругацких), то есть всё их творчество связано в своеобразную логику. Не очевидно, что эта книжка – продолжение той, предыдущей, но есть исследования литературоведов, которые склеивают творчество Стругацких в практически единый сюжет. И вот получается история, которая начинается, развивается, на наших глазах меняется общество. Многие герои, которые появились в их первых романах, как, допустим, герои-космопроходцы, несущие коммунистическое будущее на просторы Марса, Меркурия, Венеры, они потом растут, меняются, осознают себя по-другому. Развивается мир вокруг них – и всё это действительно занятно отслеживать. А сейчас я читаю «Битву за Рим» американского писателя Колина Маккалоу. Такой достаточно внушительный том, под семьсот страниц! Очень-очень там всё любопытно.
– В таком случае – эффектно подытоживаем: «Готовясь к покорению Красноярска, он читал «Битву за Рим».